Пространство Готлиба - Страница 54

И тут спасительная мысль пришла мне в голову. Я прокашлялась и, набрав в легкие воздух, во все горло крикнула:

– Лучший Друг! Помоги мне! Лучший Друг!!!

Оставленная накануне на столе после хозяйственных дел рука сбросила полотенце и, перебирая пальцами, побежала по полу.

– Что такое? – вскинулся сапер, услышав за спиной дробный звук. – Ты кого зовешь, гадина?!

Но не успел он договорить последних слов, не успел выставить для защиты свой ножичек, посеребренный луной, как со спины, по ноге, к горлу его взбежала рука и вцепилась железными пальцами в самый кадык.

Владимир Викторович оторопел от неожиданности, хрюкнул от стального зажима на горле и выпучил во тьме глаза.

– Хххе-е-е-е… – захрипел он.

Я видела, как взбугрились на Лучшем Друге мускулы, как жестко мяли пальцы адамово яблоко на шее сапера, лицо которого с каждой секундой наливалось синевой, а душа, казалось, вот-вот готова вырваться из вишневого рта.

– Хххе-е-е-е… – вышел из горла последний воздух, и сапер взмахнул вооруженной рукой, словно подстреленная птица.

– Отпусти его! – приказала я, когда лишь мгновение отделяло Владимира Викторовича от небытия. – Отпусти его, Лучший Друг, и жди меня на кухне!

В ту же секунду рука распустила свой смертельный зажим и ежиком, забарабанив пальчиками по полу, скрылась на кухне.

Не понимающий, что произошло, что стряслось с ним, сапер ошеломленно стоял и раскачивался как стрелка от метронома. Рот его был открыт во всю ширь, он заглатывал им порции воздуха и смотрел на меня дураком.

– Что случилось? – наконец вымолвил он. – Что это было?

– Мой друг, – ответила я с вызовом.

– Какой друг?

– Мой. Что в этом необычного?

– Мужчина? – спросил Владимир Викторович и обернулся, потирая шею.

– Мужчина, – подтвердила я.

– Ах ты сука! – зашипел сапер и, сверкнув очами, изготовился к броску.

– Не советую! – предупредила я. – В следующий раз я его останавливать не буду! Вырвет кадык!

Владимир Викторович осек себя на полшаге и закривил от бессильной злобы лицом.

– Сука! Сука! – приговаривал он одними губами и крутил ножичком.

– Господи! – возмутилась я. – Сколько же это будет продолжаться! То он меня насилует на глазах своей сестры, то с ножом ночью вломился!

– Я доберусь до тебя, тварь! – шептал сапер, оглядываясь по сторонам и тыкая ножом в темноту. – Я еще понарежу из тебя ремней, шлюха!

– Убирайтесь отсюда! – твердым голосом сказала я. – Еще одно мгновение, и вас ничего не спасет!

Владимир Викторович было открыл рот, чтобы выронить еще какую-нибудь гадость, но я опередила его.

– Ни слова более! – произнесла я с пафосом. – Иначе даже мое доброе отношение к Соне не спасет вас!

Сапер зарычал от бессильной злобы и шатнулся к входной двери.

– Постойте!

Он остановился как вкопанный.

– Как вы сюда попали? Через окно?

Владимир Викторович кивнул.

– Через прихожую?.. Через другую комнату?

– Через комнату, – ответил он тихо.

– Вот таким же способом и проваливайте!

– У-у-у!.. – завыл сапер и заковылял в противоположную сторону.

Через минуту я услышала, как скрипит свежий снег у него под ногами, а из-под двери потянуло холодом.

– Точно окно выдавил, паразит! – решила я и позвала Лучшего Друга.

Рука явилась на зов мгновенно и забалансировала на пальчиках возле кровати, как балерина.

– Забирайся сюда, – с нежностью сказала я и похлопала по матрацу.

Лучший Друг закачал предплечьем, как будто стеснялся, и отступил чуть назад.

– Ну же! – подбодрила я и протянула навстречу руки.

Он приблизился к ним, раскрытым, как бы качнулся в раздумье и лег всей длиной в мои ладони.

Я вознесла Лучшего Друга на подушки и только тут, поглаживая своего спасителя в благодарность, вдруг поняла, что рука тепла, что в ней существует жизнь и как будто даже волоски стали пробиваться на коже.

– Спасибо тебе! – поблагодарила я в умилении.

Лучший Друг задрожал от похвалы и пошевелил пальцами в знак того, что принял мою благодарность.

Я гладила его и представляла себе вас, Евгений. Я чувствовала сильные мускулы, сейчас расслабленные, воображала сильную грудь, втянутый живот, твердый, как стальной лист, и ноги, крепкие, как у породистого скакуна…

Я люблю вас, мой дорогой! Я вся дрожу лишь от одной фантазии о вас! Я устремляюсь к вам силою мысли одной через пространство и время и отдаю вам тело и душу на всю длину своей жизни! Примите их и пользуйтесь во всю радость, только не погубите, прошу вас!

Ваши руки столь нежны, столь умелы их пальцы, что уже через одно мгновение, через прикосновение одно, я успокаиваюсь и чувствую кожей папиллярные узоры на подушечках, ласкающих мою грудь.

Все во мне просыпается навстречу, все волнуется и вибрирует в ожидании желаемого. Но ваши руки опытны. Они настраивают мое тело не торопясь, горяча его постепенностью и анатомическими знаниями. Мозг мой отключается, мысль растворяется в ощущениях и вдруг… Вдруг!.. О, чудо!.. Что-то заныло внизу моего живота, заставляя меня застонать по-кошачьему и завыть ночной птицей мое сердце, рвущееся в неведомое! И сквозь ускользающее сознание, через нервический настрой души я поняла, я радостно осознала, что ожила, встрепенулась моя муши, доселе только декоративная и бесполезная!.. Лицо расплылось в блаженной улыбке, живот напрягся, и река моего удовольствия вышла из берегов.

После, лежа на смятых простынях, я вспоминала ваше лицо, и столь умиротворенным мой организм, казалось, не был еще никогда. Рядом ласкался Лучший Друг, а в форточке всходило зимнее солнце, маленькое и круглое, как новогодний мандарин.